Сложно переоценить влияние книг на наших детей, особенно правильно и вовремя по возрасту подобранных. Как жаль, что у меня нет возможности покупать те книги, которые хотелось бы чтобы прочли мои дети. Одна из таких книг :
Н.Ходза "Дорога жизни"Издательство Детгиз, 2016
http://www.labirint.ru/books/300797/?p=7207
Рецензия филолога и краеведа Анны Рапопорт с сайта о книгах Папмамбук:
Блокада – как черный ящик: все знают, что там что-то страшное, а потому боятся открыть и посмотреть. Как говорить с детьми о блокаде, да и вообще о Великой Отечественной? И надо ли говорить? Со школьниками мы начинаем с чтения подлинных блокадных дневников – в последние годы петербургские историки проводят титаническую работу по их поиску и публикации. А потом мы отправляемся в путешествие по городу и проживаем один день в блокадном Ленинграде, реконструируя по дневникам пространства и события. Исследуем следы от снарядов на набережных и соборах; поднимаемся на чердаки, где тушили бомбы; слушаем блокадные записи Ольги Берггольц; смотрим музейные реконструкции блокадных комнат. И в конце этого блокадного дня я прошу каждого участника высказаться: какой новый опыт ты получил сегодня? Зачем был прожит этот день? Дети говорят о самом важном, самом сущностном. О том, что дух сильнее тела. А любовь сильнее смерти. О внутреннем стержне личности. Некоторые говорят о том, что начинают понимать страну, в которой живут. Многие плачут, и я их не утешаю. Правда, учителя и родители сомневаются: не слишком ли сильны для ребят переживания? Вдруг они не будут спать? Или начнут плохо кушать? Может быть, лучше не заниматься этим сейчас, они потом как-нибудь узнают, сами?.. Кстати, те же самые вопросы возникают и в тот день, когда «Реквием» Ахматовой ведет нас по Ленинграду 1937 года, от «Крестов» к Большому дому. Но это вопросы взрослых. У детей таких сомнений нет: чувство трагического необходимо каждому из них для полноценного взросления.
Дошкольникам подлинные блокадные дневники читать не будешь. Зато им можно прочесть «Дорогу жизни» Нисона Ходзы (1906–1978). Это книга о блокаде. Но не об армиях, генералах и сражениях. Это книга о людях, грузовиках, кораблях, об озере, зиме, обжигающем ветре, о снежных домах на льду, о детях, о повседневной жизни. Это книга о жизни. Впервые она была опубликована в 1974 году, а в 2011 году ее переиздали в «Детгизе», дополнив новыми фотографиями.
Каждый разворот книги посвящен отдельной теме, причем нередко здесь помещено буквально несколько строк текста. Сотни архивных черно-белых фотографий говорят о войне больше, чем любые слова. Фотографии отлично дополняются рисунками и картами. Не каждый взрослый сможет понятно объяснить ребенку, что значит слово «блокада» и как в ней оказался такой огромный город. Нисон Ходза отлично справляется с этой задачей, попутно рассказывая, как «читать» карту, что и как на ней обозначено. Он ведет прямой диалог с ребенком: «Найди голубую ленту реки Волхов. Нашел? Видишь – по реке плывут два парохода. Их трюмы наполнены продовольствием. Его шлет голодному Ленинграду Большая земля…. Пароходы держат путь к устью – к городу Новая Ладога. Но не может речной пароход идти по бурному, как море, Ладожскому озеру…»
Это документальная книга. В ней нет ни одного придуманного персонажа, фантастического сюжета. Все, рассказанное здесь, – абсолютная правда. Правда о куске блокадного хлеба размером с детскую ладонь. О бомбежках. Об эвакуации. Конечно, это не вся правда. Нет здесь ни блокадного каннибализма, ни ждановского «пира во время чумы», ни охоты за шпионами. Но здесь есть то, что жизненно необходимо детям 5-8 лет – подлинная эмоция, настоящее чувство. История войны приходит к ребенку через сопереживание. В таком возрасте сложно соотнести себя с полководцем или маршалом. Поэтому Нисон Ходза рассказывает о самых обычных, простых людях, которые работали на Дороге жизни. Детях, женщинах, мужчинах, стариках. Некоторых называет по именам. И ребенок слышит и надолго запоминает эти имена. Вот Владимир Малафеевский, вызвавший огонь на себя и спасший баржу с мукой. Вот четырехлетняя девочка Женя, дом которой разрушен взрывом. У кого-то известны только фамилия и звание: шкипер Антошихин, который обхитрил фашистский самолет. Ледовый разведчик лейтенант Чуров, прокладывавший трассу Дороги жизни. Шофер Маков, не спавший двое суток, чтобы перевезти в город побольше муки.
Недавно моего шестилетнего сына попросили назвать любимую книгу он, не задумываясь, назвал «Дорогу жизни». Он часто просит прочитать ее – то целиком, то отдельную историю: «Мама, я забыл, как там баржу из-под воды достали?» Каждый раз, когда я начинаю читать, у меня появляется комок в горле и слезы на глазах. Сначала я старалась сдерживаться – ну не плакать же взрослой тетеньке перед детьми! Потом перестала. Потому что для детей не бывает «объективной» истории цифр и городов. Только через сопричастность, через сопереживание, через реальных людей и их эмоции ребенок приближается к большой истории
Подробнее:http://www.labirint.ru/books/300797/
Н.Ходза "Дорога жизни"Издательство Детгиз, 2016
http://www.labirint.ru/books/300797/?p=7207
Рецензия филолога и краеведа Анны Рапопорт с сайта о книгах Папмамбук:
Блокада – как черный ящик: все знают, что там что-то страшное, а потому боятся открыть и посмотреть. Как говорить с детьми о блокаде, да и вообще о Великой Отечественной? И надо ли говорить? Со школьниками мы начинаем с чтения подлинных блокадных дневников – в последние годы петербургские историки проводят титаническую работу по их поиску и публикации. А потом мы отправляемся в путешествие по городу и проживаем один день в блокадном Ленинграде, реконструируя по дневникам пространства и события. Исследуем следы от снарядов на набережных и соборах; поднимаемся на чердаки, где тушили бомбы; слушаем блокадные записи Ольги Берггольц; смотрим музейные реконструкции блокадных комнат. И в конце этого блокадного дня я прошу каждого участника высказаться: какой новый опыт ты получил сегодня? Зачем был прожит этот день? Дети говорят о самом важном, самом сущностном. О том, что дух сильнее тела. А любовь сильнее смерти. О внутреннем стержне личности. Некоторые говорят о том, что начинают понимать страну, в которой живут. Многие плачут, и я их не утешаю. Правда, учителя и родители сомневаются: не слишком ли сильны для ребят переживания? Вдруг они не будут спать? Или начнут плохо кушать? Может быть, лучше не заниматься этим сейчас, они потом как-нибудь узнают, сами?.. Кстати, те же самые вопросы возникают и в тот день, когда «Реквием» Ахматовой ведет нас по Ленинграду 1937 года, от «Крестов» к Большому дому. Но это вопросы взрослых. У детей таких сомнений нет: чувство трагического необходимо каждому из них для полноценного взросления.
Дошкольникам подлинные блокадные дневники читать не будешь. Зато им можно прочесть «Дорогу жизни» Нисона Ходзы (1906–1978). Это книга о блокаде. Но не об армиях, генералах и сражениях. Это книга о людях, грузовиках, кораблях, об озере, зиме, обжигающем ветре, о снежных домах на льду, о детях, о повседневной жизни. Это книга о жизни. Впервые она была опубликована в 1974 году, а в 2011 году ее переиздали в «Детгизе», дополнив новыми фотографиями.
Каждый разворот книги посвящен отдельной теме, причем нередко здесь помещено буквально несколько строк текста. Сотни архивных черно-белых фотографий говорят о войне больше, чем любые слова. Фотографии отлично дополняются рисунками и картами. Не каждый взрослый сможет понятно объяснить ребенку, что значит слово «блокада» и как в ней оказался такой огромный город. Нисон Ходза отлично справляется с этой задачей, попутно рассказывая, как «читать» карту, что и как на ней обозначено. Он ведет прямой диалог с ребенком: «Найди голубую ленту реки Волхов. Нашел? Видишь – по реке плывут два парохода. Их трюмы наполнены продовольствием. Его шлет голодному Ленинграду Большая земля…. Пароходы держат путь к устью – к городу Новая Ладога. Но не может речной пароход идти по бурному, как море, Ладожскому озеру…»
Это документальная книга. В ней нет ни одного придуманного персонажа, фантастического сюжета. Все, рассказанное здесь, – абсолютная правда. Правда о куске блокадного хлеба размером с детскую ладонь. О бомбежках. Об эвакуации. Конечно, это не вся правда. Нет здесь ни блокадного каннибализма, ни ждановского «пира во время чумы», ни охоты за шпионами. Но здесь есть то, что жизненно необходимо детям 5-8 лет – подлинная эмоция, настоящее чувство. История войны приходит к ребенку через сопереживание. В таком возрасте сложно соотнести себя с полководцем или маршалом. Поэтому Нисон Ходза рассказывает о самых обычных, простых людях, которые работали на Дороге жизни. Детях, женщинах, мужчинах, стариках. Некоторых называет по именам. И ребенок слышит и надолго запоминает эти имена. Вот Владимир Малафеевский, вызвавший огонь на себя и спасший баржу с мукой. Вот четырехлетняя девочка Женя, дом которой разрушен взрывом. У кого-то известны только фамилия и звание: шкипер Антошихин, который обхитрил фашистский самолет. Ледовый разведчик лейтенант Чуров, прокладывавший трассу Дороги жизни. Шофер Маков, не спавший двое суток, чтобы перевезти в город побольше муки.
Недавно моего шестилетнего сына попросили назвать любимую книгу он, не задумываясь, назвал «Дорогу жизни». Он часто просит прочитать ее – то целиком, то отдельную историю: «Мама, я забыл, как там баржу из-под воды достали?» Каждый раз, когда я начинаю читать, у меня появляется комок в горле и слезы на глазах. Сначала я старалась сдерживаться – ну не плакать же взрослой тетеньке перед детьми! Потом перестала. Потому что для детей не бывает «объективной» истории цифр и городов. Только через сопричастность, через сопереживание, через реальных людей и их эмоции ребенок приближается к большой истории
Подробнее:http://www.labirint.ru/books/300797/
Комментариев нет:
Отправить комментарий